Интерьеры

Проект квартиры на Фрунзенской набережной

Проект квартиры на Фрунзенской набережной

Молодые декораторы из Дизайн-бюро «21» реализовали потрясающий проект с мебелью из Cosmorelax. О своей работе они рассказали журналу «Мезонин»:

«Мезонин»: Какой задумчивый, немного нездешний интерьер… Как вы его придумали?

Алена: Главную роль сыграла близость реки — это такая редкость в Москве, ощущение набережной, ощущение близости воды, туманности… И прекрасная девушка на этом фоне. Вот что стало отправной точкой.

Лена: Здесь еще двор московский, весь в деревьях. С одной стороны река, с другой стороны деревья, тень.

А.: Вырисовывалось нечто на берегу реки со старыми деревьями. Это всего лишь второй этаж, и ветви деревьев, которые появились на шторах, — они практически повторяют вид из окна. Не видно, что это принт, наоборот, есть ощущение, что это солнце за окном отбрасывает тени на абсолютно гладкую ткань. Вообще, Фрунзенская набережная — уникальное место. Здесь есть, с одной стороны, простор, с другой — уют старых московских двориков, и это все хотелось внести внутрь… Но поскольку заказчица — очень утонченная, изысканная, много видевшая, нам хотелось эту историю сделать немножко более эстетской, европейской. Не знаю, что скажут коллеги, но я дорисовывала себе портрет заказчицы, может быть, он даже ей не очень соответствует — вот она такая странная, немного не современная в хорошем смысле этого слова, немного Рената Литвинова, немного Леди Гага…

Л.: При этом хозяйка сразу сказала, что никакие винтажные, пожившие вещи ей не нужны, антиквариат — это все не ее. Еще она врач — поэтому никаких открытых полок, никаких длинных штор…

Ольга: Мы были ограничены в выборе предметов. Хотелось, что-нибудь винтажное туда привнести, потому что, наверное это было бы уместно, но на подобные вещи было наложено категорическое вето.

А.: И тогда мы начали делать мебель на заказ. Здесь, кроме узнаваемых дизайнерских вещей, почти все сделано по нашим эскизам. И все время присутствовал какой-то отсыл внутренний к винтажной мебели, но в современном прочтении. Может быть, мы даже не застали те времена, но у нас складывались фантазийные образы вещей прошлого века — исходя из насмотренности, воспоминаний детских. Это был игровой такой момент, когда мы больше делали не реплику, а свое представление о винтажной вещи — какой она была когда-то. Вот и получилась такая тонюсенькая консолька, «фанерная» вешалка в коридоре, которая дико понравилась хозяевам.

«Мезонин»: Это был чисто декораторский проект?

Л.: Ну не совсем… Изначально, все чего хотела хозяйка, — это поменять цвет стен в квартире с купленной мебелью, ничего больше. Многие вещи так и остались: диван мы просто переобшили, в кухонной мебели заменили один фасад и поменяли фартук. Но стремление к комфорту потянуло за собой новые планировочные решения. С помощью перегородки в спальне мы сделали отдельную гардеробную, убрав стенной шкаф. Теперь там огромные зеркала, освещение яркое, удобная система хранения. И полностью перестроили ванную комнату.

О.: В коридоре разработали хозяйственную зону. Теперь там размещен шкаф, который одним фасадом выходит в прихожую, а другим в кухню. В этом шкафу на разных уровнях встроены стиральная и посудомоечная машины.

А.: Вообще, у нас получился блиц проект — весь ремонт занял 2,5 месяца с момента первой встречи. При этом заказчица ни во что не вмешивалась. Она не видела ничего — ни цвета, ни тканей. Она приехала в начале, когда мы разгромили стены в санузле, сказала, сто ее расстраивает вид разрушенной квартиры, но она нам полностью доверяет, и улетела в Финляндию. А когда получаешь от заказчика такую степень доверия, ответственность вырастает в разы. Ведь если что-то не получится, винить, кроме себя, будет некого.

Л.: Я еще считаю важным, что мы сделали и тамбур — межквартирное пространство после прихожей. Это правильно, когда люди думают о том, что у них перед квартирой. Тогда они начинают думать и что у них в подъезде, и перед дверью подъезда, а потом и на улице, и в городе.

А.: Окурки из окон уж точно бросать бы перестали. Нам вообще ужасно нравится наша профессия, потому что она наполнена смыслом. В чем смысл? А в том, что люди переходят на качественно иной уровень жизни, когда начинают жить в комфортном и красивом пространстве. И семья становится дружнее, и они начинают по- другому ходить, по-другому есть, по-другому взаимодействовать с окружающим миром. У этой профессия очень много возможностей влиять на нашу повседневную жизнь…

Л.: Квартира вообще темная, и изначально она была выкрашена в такой известный светло-бежевый цвет. И без солнца производила достаточно удручающее впечатление. Это же распространенная ошибка — «высветлять» и «расцвечивать» темную квартиру. При нехватке освещения любая яркая краска безнадежно померкнет, загрязнится.

О.: Заказчица любит активный сиреневый цвет, и она говорила о ярких акцентах, ярких подушках в интерьере — розовых, желтых. Но это человек с такой харизмой, такая яркая личность, мы подумали, что она сама как произведение искусства и ей нужно просто подобрать достойный фон. Она сначала испугалась, когда ей сказали, что все в сером цвете. А увидев, возразила: «Какой же он серый? В спальне он сиреневый, в гостиной — голубой, и все время меняет оттенок в зависимости от времени суток…»

А.: У нас в проекте царило полное взаимопонимание. Фотографии, которые мы подобрали для интерьера, были приняты все до одной. Это конструктивистская архитектура черно-белая — нам хотелось запутать историю с точки зрения временных каких-то отсылов. Особая наша гордость — постер с летчицей, 1951 год. И когда он появился, он все связал. Наполнил пространство какой-то одухотворенностью…

Л.: Еще из реализованных идей — спальня кабинет. Нам нужно было выровнять асимметрию вокруг окна, которая изначально там присутствовала, и сделать книжные шкафы — у заказчицы прекрасная библиотека, но она была категорически против открытых полок. Еще она говорила, что всегда мечтала о рабочем месте. Но разместить его можно было только здесь: так появилось решение сделать под подоконником выдвижной столик. А полки мы закрыли дверцами из наборных реек — они очень по-европейски выглядят.

А.: В этом интерьере вообще многие вещи делали не по — московски. Ведь у нас принято, чтобы ничего не было видно — ни батарей, ни каких-то функциональных вещей, все должно быть рафинированно, вылизано. А мы решили их оставить на виду, относиться к этому проще. Вообще это постепенное снижение пафоса в интерьере очень радует. Люди стали делать квартиры не для показа, а для себя, а значит, позволить себе не только статусные, но и просто комфортные и красивые решения. И заказчики теперь — образованные люди, путешествующие, много видевшие. Ты общаешься с человеком, можешь у него чему-то научиться, а не только ему стенку перекрашиваешь. Наша профессия дает возможность развиваться и расти — а это, правда, удовольствие…

Подборка товаров по теме
Загрузить еще